Вернусь немного к ситуации с российским уголовным делом, что следователь ГСУ при ГУВД Санкт-Петербурга, доблестный майор Горшков А.С. завёл на меня в августе 2009 года.

После того, как он не пустил меня в Швейцарию на собрание соучредителей в конце октября 2009 года, активность его несколько поутихла. Когда я говорю «несколько», это означает буквально то, что до конца февраля 2010 года мной он не интересовался и к себе не вызывал. Возможно, шла активная работа по изучению материалов, полученных следствием в ходе обыска, что подтверждается предъявленным мне впоследствии следователем материалам, полученным, по его словам, в ходе осмотра компьютера Кирилла Мурзина.

Я уже писал о том, что ознакомился с перепиской, которую вёл Козырев с выделенного ему почтового ящика на моём сервере. Среди всяких деловых и околоделовых писем по делам Ripdev там был ряд любопытных писем, в которых обсуждалось:

• Изготовление Юлей Султановой инвойсов на китайском языке (она училась в школе-интернате с углублённым изучением китайского языка) с целью оправдать переводы денег с подконтрольных Scorpios33 счетов на китайские адреса (например, один из инвойсов ссылается на оплату за разработку программы Kate, которую писали мы с Кириллом);
• Просьбы Александра различным знакомым людям, которые выполняли определенную работу, например, Александру Ширинкину, подписать ещё несколько инвойсов на недостающие суммы «для отчётности»;
• Активная переписка с упоминавшемся мной ранее Олегом Кузнецовым из Отдела «К» ГУВД по Санкт-Петербургу, где последний готовил проект заявления о преступлении, а также упоминал других оперативников Отдела «К» и следователя Антона Горшкова, который примет дело в своё производство сразу после его регистрации (как, собственно, впоследствии и вышло);
• Обсуждение с Юлией о том, что KMK Research нужно срочно загонять в долги, банкротить и передавать принадлежащую компании интеллектуальную собственность в MediaPhone SA;
• Рассуждения и фантазии Олега Кузнецова о том, как именно будет проходить уголовное дело после его возбуждения — с закрытием для меня границ, банковских счетов, моим арестом и так далее.

Неудивительно, что увидев всё это, я забил тревогу и показал материалы Кириллу, поскольку тот был так же не в курсе происходящего за нашими спинами заговора сплочённой семьи Козыревых. Именно по поводу них следователь и допрашивал меня и Кирилла в марте 2010 года, посчитав, что имеет место неправомерный доступ к частной переписке.

Поскольку указанные материалы я получил с принадлежащего мне сервера, на котором мной были сделаны электронные почтовые ящики исключительно для использования в рамках ведения совместного бизнеса всеми партнёрами, которые знали пароли от ящиков друг друга (равно как и вообще общий административный пароль, который давал неограниченный контроль над сервером в принципе), никакой речи о частной переписке идти не могло. Даже на прошедшей очной ставке со Scorpios33, последний подтвердил, что действительно знал административный пароль от сервера, равно как и Кирилл Мурзин. А для личной переписки у каждого из нас были личные почтовые ящики на других ресурсах (например, мой —  , которым я пользуюсь и по сей день). Кроме того, тот факт, что в материалах явно была информация, свидетельствующая о сговоре между сотрудниками милиции и Козыревым по организации моего преследования, а также намерение причинить вред компании, неопровержимо свидетельствовали о том, что никакого нарушения закона в ознакомлении не было — так как очевидно незаконные действия не могут быть защищены никакими законами, о чём я и сообщил следователю Антону Горшкову.

Следователь косвенно с моими доводами согласился, допросив меня в последний раз по делу №102804 15 апреля 2010 года уже в качестве свидетеля:



После этого по данному делу ничего не происходило и я по нему уже не допрашивался, а по переданной Козыревым в швейцарский суд информации было ясно, что дело приостановлено в виду отсутствия подозреваемых. В какой-то момент я даже поверил, что доводы разума возобладали над явной нелепицей во вменяемом мне составе преступления, и не всё так плохо в датском королевстве у нас в милиции.

Но Александр Козырев этим не удовлетворился, и история с моим ознакомлением с его аферами делишками получила неожиданное развитие в начале 2011 года, когда мы все должны были ехать на собрание учредителей KMK Research с целью голосования о лишении Козырева с дочкой права подписи и администрирования банковских счетов. Это нужно было сделать уже давно, но увы, наши дорогие оппоненты с третью голосов компании нам яростно сопротивлялись полтора года.

Прямо перед этим собранием, после 8-месячного молчания, следователь Горшков снова внезапно развил буйную деятельность. Об этом — в следующих частях моего рассказа.